Спала я крепко, просыпаясь лишь для того, чтобы перевернуться на другой бок. И проспала 12 часов! Последний раз я высыпалась так хорошо аж в Ухте...
Проснулась я около 11 утра. От рёва снегохода.
Я лениво подняла голову. Наверное, местные приехали меня проведать... Но нет — лицо незнакомое, да и одет мужчина в хороший утеплённый комбинезон с курткой. В этих краях так одеваются в дальнюю дорогу...
"Вы что здесь делаете?" — удивился мужчина.
"Сплю", — усмехнулась я, — "А вообще-то еду в сторону Коткино. Вы случайно не туда?"
"Я в Коткино..."
"А можно с вами?"
"Собирайтесь, скоро поедем. Сейчас только вернусь за женой."
"Так вы не один... Я с багажом умещусь?"
"Уместитесь. Мы на двух снегоходах."
Сбылась моя бредовая фантазия! Я переночевала под открытым небом — и уезжаю!
...Собраться я не успела. Встала... оделась... покурила... И подъехали два снегохода с гружёными волокушами. Так что мой разрозненный багаж пришлось распихать по обоим багажникам — один только спальник, не утрамбованный в компресс-мешок, занимает немало места.
И я, ещё не совсем проснувшаяся — надела рукавицы и обмотала лицо шарфом.
Поехали!
* * *
Ощущение страха куда-то исчезло.
Остался только ветер. Части лица, защищённые шарфом, почти не мёрзнут — но лоб болит от ветра, и глаза слегка слезятся. И почему — ещё в Москве! — я не догадалась купить снегоходную маску?..
И ноги мёрзнут. На ночь я положила в каждый ботинок по теплоиду, но мои теплоиды работают 7 часов — проспала же я целых 12. Так что, к моменту моего пробуждения, обувь уже замёрзла. С трудом натянула я каменные ботинки... и согреть их ногами не успела.
Да, много неприятного в такой поездке! Но я утешаюсь тем единственным, что может утешить в тяжёлых ситуациях...
Это — пройдёт. Эти 52 километра — кончатся. Этот дискомфорт — забудется. В памяти останется совсем другое.
А запомнится мне бескрайняя тундра, сверкающая на солнце. Ослепительно белый снег. Редкие кусты, карликовые берёзки и лиственницы... Потом — лесотундра: деревья уже почаще и повыше.
И — бешеная, такая непривычная, гонка, от которой захватывает дух и захлёстывает восторгом. Свист ветра и рёв мотора... Вот оно — счастье! Вот она — Дорога в своих самых сильных проявлениях!
Ноги мёрзнут, лоб болит... Но мне не жалко. Это — пройдёт. Остальное — останется со мной навсегда.
* * *
Коткино. Меня выгружают возле Дома культуры.
"А вы-то сами из Нарьян-Мара или из Великовисочного?" — спрашиваю я у Зои и Володи, разбирая свои вещи.
"Мы из Сыктывкара."
"Ничего себе! Из Сыктывкара — в Коткино!"
"А сама-то? Из Москвы в Коткино!"
"Ну, я путешествую..."
"А мы торгуем. Потому и приютить вас здесь не можем — сами к добрым людям пойдём."
Тепло прощаюсь я с этой милой парой.
И начинаю активно ходить, чтобы согреть немеющие ноги...
Читать
