Дуть начало сильно и быстро. Как это очень бывает часто именно на побережье Чукотки. Волны у берега острова Айон росли на глазах каждые 5-10 минут и были очень острыми. Было принято решение менять курс и уходить в море на глубины раньше, чем планировалось.

Вместо ожидаемой смены ветра по прогнозу на северо-запад, раздувало северо-восток, который начал относить нас в противоположенную сторону. Скорость ветра за полтора часа выросла до 8-9 метров в секунду. «Святитель Николай» управлялся все сложнее и сложнее и был не в состоянии противостоять встречной волне и продолжать двигаться вперед. «Апостол Андрей» не испытывал таких проблем и достаточно спокойно в это время просто держался ведущей лодки.

В 19.30 «Николай» начал штормовать (работая двигателем удерживаться носом против волны, не допуская возможности встать лагом к волне, которая могла перевернуть судно). Около 21 часа скорость ветра достигла 10-11 метров в секунду с порывами до 13…

В этот момент команда «Николая» осознала, что ситуация стала критической. Экипажу «Андрея» тоже было нелегко и доставалось, но их судно было управляемо и им удавалось контролировать ситуацию.

На «Николае» к этому моменту уже 2 часа на руле стоял капитан. Вся остальная команда исполняла роль балласта, которого к этому моменту нам сильно не хватало. Для остойчивости судна нам было необходимо максимально загрузить мидель, поэтому вниз были убраны оставшиеся канистры с топливом, весьма тяжелая гермоупаковка с аварийным запасом и, собственно, экипаж был усажен на пол – центр тяжести был несколько опущен, но ситуацию в целом это не упрощало.

Снять рею и «сломать» (опустить) мачту в таких условиях было невозможно.
Единственное, что можно было делать – это держаться и уточнять каждые два часа прогноз, мы ждали ночного ослабления ветра до 7 метров в секунду.

Ждать и верить. Видя сосредоточенность и напряженность капитана, и отмечая, что крен лодки иногда достигал 30-35 градусов, мы понимали: если ветер еще прибавит хотя бы пару метров в секунду, вероятность переворота коча станет очевидностью. Пару раз лодка, накренившись в очередной раз, замирала на несколько секунд перед возвратом в исходное положение. Подготовились к эвакуации – «аварийная» герма у выхода, спас.жилеты надеты.

Паники не было. Было напряжение. Был страх – у каждого разный и в разной степени, как и мысли. Позже каждый сам решит что рассказать, что нет. Всем или только близким. Но позже мы поделились друг с другом, чем хотели.

Думали ли мы о смерти в те несколько часов? …. Да, думали.

Винили ли кого или думали: «Зачем?» — Нет.

Мы находили, чем заниматься. Поочередно помогали самым малым, чем могли Кириллу на руле. Дмитрий и Алексей, чувствуя себя несколько лучше и увереннее, поочередно таскали и из рук кормили кэпа шоколадом, поили горячим чаем (руки у него были заняты – одна на румпеле, другая на бакштаге – чтобы не вывалится из лодки). Поддерживали связь по радиостанции с «Андреем». Звонили по прогнозу…

Лил дождь, сумерки становились все гуще и гуще…

Спустя пять часов с начала штормования, около полуночи, Кирилл первый раз улыбнулся и сказал: «Чуваки, кажись мы будем жить, ветер начал проваливаться!». Прогноз сходился весьма точно!

Еще через полчаса Кирилл понял, что ситуация стабилизировалась и к румпелю встал Волобой, который по степени опытности работы в штормовании был вторым после капитана. Кирилла переодели в сухое белье Димы, напоили чаем и тут же уложили спать.

Следующие четыре часа во все еще сложной, но стабилизирующейся ситуации лодкой правил Волобой. Постепенно, пусть с черепашьей скоростью, мы продвигались в восточном направлении. К утру ветер упал до шести, затем до пяти метров. Волны были еще высокие, но лодка управлялась и ситуация стала штатной. Волобоя уложили спать, дальше на вахту вернулся Дима, затем Кирилл, затем Тимофей…

На несколько часов все вернулось в штатный режим. (Продолжение следует)