Случай этот произошел давно. Если быть точным — четверть века назад. Тогда я был чрезвычайно молодым, но весьма безбашенным, выражаясь современным сленгом, человеком, а в нашей стране проходили непривычно большие для эпохи победившего социализма религиозные торжества, посвященные 1000-летию крещения Руси. Основными праздничными центрами стали Москва, и чуть позже Киев. Хоть я и безбожник, а проще говоря – научный атеист, но посмотреть на столь неординарное событие очень хотелось. Поэтому, посетив для начала столицу нашей родины, далее я отправился в Киев к дядьке, маминому двоюродному брату.
В то время в столице Советской Украины народ активно обсуждал новость о возможной передаче музейного комплекса Киево-Печерской лавры в ведение церкви. Получалось, что Ближние и Дальние пещеры, веками хранившие мумии святых старцев и исторических личностей, могли оказаться закрытыми для свободного посещения. А раз так, то надо было в ближайшее время увидеть, что осталось и от Ильи Муромца, и от Нестора-летописца, и от многих других почитаемых представителей Киевской Руси.
Поэтому еще до начала официальных торжеств я отправился в исторические подземелья, точнее – в Ближние пещеры, где покоились останки более известных мне личностей. Спустившись вниз и проходя по извилистым, темным и достаточно прохладным коридорам, с левой стороны я видел стеклянные саркофаги, в которых находились мумии. Точнее, я мог видеть только контуры тел, так как они полностью были завернуты в золототканые покрывала. И только кисти рук, которые изрядно усохли и почернели от времени, почему-то были открыты взору посетителей.
Дойдя до прозрачного ящика с останками Нестора-летописца, я надолго остановился и начал внимательно рассматривать руки, которые создали известную еще со школьной поры «Повесть временных лет». Как же мне хотелось сохранить память об этом посещении! Вспомнив, что во многих церквях хранятся частички мощей религиозных деятелей, причисленных к лику святых, а также канонизированных народных героев, я решил непременно что-то отковырять от Нестора-летописца и забрать с собой. И мне не пришло в голову ничего лучшего, чем открыть стеклянную крышку саркофага и отломать хотя бы одну фалангу пальца древнерусского литератора. Размышления начинающего вандала были прерваны группой одетых во все черное монашек, которые внезапно материализовались из коридорной тьмы, подошли к останкам Нестора, встали на колени, отбили положенные поклоны, поцеловали крышку, и быстро поднявшись, скрылись за следующим поворотом пещеры.
Прежде, чем приступать к осуществлению своего плана, я осмотрелся вокруг и заглянул за оба изгиба подземелья. Пока поблизости никого не было (а камеры видеонаблюдения еще не были изобретены), я попробовал приподнять верхнюю крышку саркофага. И она легко поддалась. Несмотря на весьма тусклое освещение, угол крышки, который был ближе ко мне, как-то нехорошо начал бликовать. Присмотревшись, я увидел, что в правом углу ящика с внутренней стороны из боковой стенки на тонкой ножке выступает маленькое еле заметное металлическое кольцо. А в крышке ввернут такой же неприметный штырь, который как раз входит в то колечко. Конец штыря был загнут под прямым углом. Точно такие же приспособления были и в левом углу. Если бы я поднял чуть-чуть повыше эту коварную крышку, то загнутый конец штыря зацепил бы кольцо, и замкнулся бы электрический контур с последующим срабатыванием сигнализации. И тогда была бы хорошая крышка, но уже для меня.
Не буду фантазировать по поводу дальнейшей моей участи, если бы я не заметил во время искусно сделанную ловушку. В итоге акт вандализма не состоялся, Нестор и по сей день лежит с целыми пальцами, а я с улыбкой вспоминаю события того времени.
