Несмотря на бесконечную доброту учителя, мы стали оппозиционерами. Он был фанатом европейской культуры и европейского быта. Как выяснилось в череде разговоров, больше всего его интересовали нескромные вопросы подросткового характера – а как это бывает у европейцев. Я конечно понимаю, что ему за всю его жизнь в глубоко мусульманской стране порядком надоело замалчивать тему секса, но мне было не очень интересно обсуждать свою личную жизнь с малознакомым 50-летним мужиком. Кроме того, учитель перестал смотреть мне в глаза, поглядывая все больше на грудь.
Чтобы избежать подобных диалогов и проявлений, я старалась избежать диалогов вообще, и общалась в основном с его потрясающей женой, дочерьми, а также с гостями дома.
женщина готовит обед — вот так, прямо на полу (жена учителя английского)
Учителя же в свою очередь подбешивало во мне то, что я занимаюсь распространением революционерских идей среди юного поколения. Дело в том, что обнаружив среди младших классов тенденцию задавать одни и те же вопросы из тетрадки, отвечать на вопросы «как все» [к примеру, я обнаружила, что полкласса хотят стать учителем, а полкласса доктором] и общую незаинтересованность в предмете, я решила поиграть в школу моей мечты. Так, например, в отсутствие учителя я однажды разрешила мальчикам, которым неинтересно было учить английский, пойти поиграть в футбол, аргументировав это тем, что они попросту тратят свое время и родительские деньги, просиживая штаны за партой.
В связи со сложившейся ситуацией, чтобы не аккумулировать напряжение, я решила поехать путешествовать дальше. Свое последнее утро я провела с наиболее полюбившимися учениками, после чего попрощалась и снова вышла на дорогу.
